«Скучно! Скучно!..» – кричит молодой человек, сидящий в третьем ряду на 18 месте, периодически заглядывая зачем-то в свой телефон.
«Сыро, неинтересно…» – шипит дама бальзаковского возраста, качая головой и ёрзая в театральном кресле. А на чёрно-лилово-красной сцене уже полчаса, выворачивая душу прямо-таки наизнанку, стелется перед зрителями один-единственный актёр, пытаясь расшевелить публику.
Он мысленно желает связать её крепким канатом и тащить, тащить туда, в море катарсиса и сопереживания.
«Моисей аж сорок лет водил евреев по пустыне и всё равно привёл на Обетованную землю. У меня же времени гораздо меньше. Всего лишь час с небольшим», – мелькает белым голубем мысль в мозгу Серёжи – артиста, сценариста, да и, по совместительству, режиссёра.
Он месяца три готовил свою постановку «Идеальный мир». Собирал на мусорке старые шины, какие-то болты, гайки, железки, чтобы украсить декорациями сцену. Начал он свой спектакль с убийственной фразы: «Бог воплотил свою мечту. Он создал мир, в который поселил тебя. А что сделаешь ты, когда вдруг захочешь стать похожим на Него?..»
Итак, сегодня затронем (коснёмся, причешем, заденем грязным дилетантским ботинком) тему театра одного актёра, или кратко ТОА.
Звучит как-то некрасиво – фу! А кто сказал, что будет красиво?
– Это Вам, батюшка, с позволения сказать, не балаган с голыми з.., простите меня за прямоту, – раздаётся голос за спиной, – иногда нужно и головой думать.
Серёжа в этот момент, опираясь на покрышку, громко произносит монолог: «Мир не идеальный, – говорил каждый раз Валентин Иванович, пятидесятилетний бухгалтер небольшого строительного ООО «Бобёр», расположенного в глубокой провинции, сталкиваясь регулярно лоб в лоб с гремящим, звенящим и громко фыркающим самосвалом, пахнущим бензином и ещё чем-то непонятным и отпугивающим».
Ага, ТОА – это про внутренний конфликт, внутренние переживания. Про то, что гнетёт человека, мучает, не даёт ему жить...
– Внутренний так внутренний, а с кем вести диалог-то?.. – возникает голос за кадром.
Итак, раскладываем карты. Первая карта – с самим собой. Как выразился Янковский, «с тем человеком, с которым Вы говорите, когда поговорить не с кем». Вторая карта – с Богом или, если кто не верит, со Всемирным разумом. Третья карта – со зрителями. Ну, и четвёртая – с другими лицами. Например, помните спектакль Леонида Филатова «Про Федота-стрельца, удалого молодца»? Актёр одновременно играл всех персонажей.
А, ещё забыл про ИИ! Мы ведь живём во времена, когда добрый и всепоглощающий искусственный интеллект захватывает всё больше и больше пространства у человека и его присутствие в театре уже не за горами. Так что пятая карта по праву принадлежит Искусственному разуму.
Теперь о форматах. ТОА может существовать в четырёх жанрах – это художественное чтение, художественное рассказывание, драма и эстрада.
Тему театра одного актёра я буду поднимать и дальше, в последующих публикациях. Но хотелось бы в заключение этого поста упомянуть диссертацию Кима Суджина «Моноспектакль как один из важнейших путей развития и обновления современного корейского театра». ТОА Кореи опирается на давние традиции своего народа, в его базисе лежит философия Конфуция.
Приведём вот такие строки автора: «Основой конфуцианского мировоззрения является очищение мысли, которого можно достичь в уединении и обособлении от общества. Человек должен смотреть на мир незамутнённым взглядом ребенка, тогда можно увидеть суть предметов, проникнуть в глубины мироздания и понять собственную душу. Художники и артисты часто покидали общество, уединяясь в горах, чтобы ощутить гармонию с природой, получить её энергию, а также иметь возможность оттачивать своё мастерство, сосредоточившись только на своём искусстве.
Именно из стремления глубокого постижения не только окружающего мира, но и собственной души вытекает и специфика корейского мировоззрения, которое исходит из того, что самое простое может носить самый глубокий смысл, а самое грандиозное может рождаться из самого малого. С помощью самого простого устраняется всё ненужное и лишнее. В восточных притчах также говорится о том, что одна трава не хуже множества трав, один камень не меньше значим, чем множество камней в горах».
То есть корейский ТОА строится не на драматургии событий, а на показе рассуждений одного-единственного актёра о смысле жизни, о глобальных вещах, о мироздании в целом.
И здесь я, конечно, кладу камешки на чашу весов нашего литературного театра.
– А как же массовость, как же естественное стремление охватить как можно большую аудиторию? – слышу я рассуждения оппонента, дышащего мне в спину, желающего прижать меня к холодной стене железными доводами.
И тут же раздаётся надрывистый хриплый голос Владимира Семёновича, пытающегося протянуть мне руку помощи:
– Эй, вы, задние, делай как я! Это значит – не надо за мной. Колея эта – только моя! Выбирайтесь своей колеёй…
Спасибо, Владимир Семёнович, большое спасибо за моральную поддержку.
