Ибо в любой момент вы можете расстаться как с одним, так и с другим.
Я сегодня попал в исключение – в то положение, на которое определённая многочисленными расчётами и установленная разнообразными экспериментами стандартная комфортная ситуация не распространяется. Удобные правила и всем понятные логические процессы из линейных, натянутых в струну от начала до конца, превратились в горбатую «зюку», напоминающую скорее знак вопроса, чем смотрящий в небо восклицательный знак. И самое печальное, что ничего невозможно было исправить – ни вернуться на старт, ни достойно продолжить путь к финишу.
Уродливо стоя враскорячку, вызывая у других скорее смех, чем сочувствие, я вот так застыл посередине, не понимая, что делать дальше. Я попал в зону турбулентности, и меня немного потряхивало, сжимало от напряжения все внутренности, ставя непреодолимый стопор на мозговой деятельности. Найти решение было невозможно, оно будто бы растворилось в бездарной атмосфере тупика, подкравшегося как-то незаметно.
Можно было бы признать исключение следствием исключительности, но прозаичность ситуации не давала этого сделать, ввергая в уныние и тоску по былым временам, когда мне всё удавалось. Удавалось быстро получать результат без ненужной суеты и нездорового ажиотажа.
«Ух!» – рядом, разрезая воздух, пронеслись типичные и успешные. Они, как ничто другое, олицетворяли сегодняшнюю жизнь. Все в одинаковых, по сути, костюмах, думающие трафаретно, но нисколечко не комплексующие из-за такой стереотипности мышления.
Они бежали, перегоняли меня, однозначно стремясь быть первыми. А что же я? Я – исключение, за что и отстранён от соревнований. Призы, награды, кубки не выдаются тем, кто не соответствует общепринятому эталону.
Судьи, прищурившись, подставили линейку, вымеряв меня с головы до ног, покумекали – нет, не подходишь.
«Ему каши не выдавать!» – вынесли вердикт блюстители порядка. В очереди пронёсся шепоток. Такой омерзительный, мелкий, предательски радостный.
«Нам больше достанется…» – слышалось справа и слева. Я опустил голову и отошёл в сторону. Всё – исключили. Партия сказала твёрдое и окончательное – «нет». «Нет» – таким в наших рядах исключительным…
Настала осень, лето закончилось. Полил дождь, пришли морозы. Настроение упало ниже плинтуса. «Се ля ви» – такова жизнь. Жизнь, которая сыграла со мной в рулетку. Я поставил на красное, а шарик выпал на чёрное. Проиграл! Так бывает…
Мы вышли из клуба. Усталые, грустные, опустошённые. Я, ещё вот лысоватый, с большим пузом, и некрасивая тетка с авоськой. Спасибо скажи, что не один. А то, действительно, хоть руки на себя накладывай…
Часы пробили двенадцать ночи, наступил новый день. Ещё не всё потеряно. Возможно, сегодня мне повезёт. Я буду в строю, в массах, один из толпы. Затеряюсь, посерею, чтобы слиться с остальными. Слегка пригнув колени, сравняюсь ростом с рядом стоящими.
«Не-е… Я теперь не исключение, не выбывший, меня тоже сегодня считайте», – гремлю я пустой миской, подходя к повару.
Он сурово взглянет и длинным половником с загнутым концом плюхнет мне каши, произнеся с грузинским акцентом: «Кушай, дорогой». И я сяду в стороночку, достану алюминиевую ложку и, озираясь по сторонам, буду лопать стандартную каждодневную кашу.
Здесь вам не ресторан, меню не подают, довольствуйтесь тем, что сварганил грузинский повар. Почему грузинский? А другого не было. Видимо, не заслужили разнообразия. До сих пор? Да, а что вы хотите? Ещё не доросли, батенька! Вот пройдёт век-другой, может быть, тогда? И то не факт. А пока что – строем-строем, как сказано. Выше ногу, тяните носок. Чётко, плечом к плечу. Песню запевай…
«У солдата выходной, пуговицы в ряд ярче солнечного дня золотом горят…»
В эти минуты хочется жить. Оказывается, можно и так, со всеми, в едином порыве – горы свернуть, реки перенаправить, чтобы текли вспять, строить ДнепроГЭС, осваивать целину, проводить грандиозные олимпиады…
И тогда, кто исключён, – тот не с нами, чистой воды вражина. Ему не место в наших продвинутых колоннах. И даже если вдруг этим изгоем окажусь я…
Так я размышлял, стоя на остановке и судорожно пытаясь поменять в смартфоне адрес назначения вызванного такси, тыкая пальцем во все кнопки и никак не находя нужную. Видимо, моя персона нежданно-негаданно попала в малочисленную группу людей, которым за пятьдесят, ведущих себя несколько неадекватно в использовании приложения.
Программисты решили не заморачиваться на проблемах тех, кто составляет менее одного процента от общей массы потребителей. «Да-а-а! Насколько же легко попасть в разряд особых случаев! – подумалось мне, – Хорошо, что заказ такси – это такая мелочь по сравнению с человеческой судьбой, которая в любой момент может переломиться, столкнувшись с исключениями из общих правил…»
