Рассказы 2024

Кто был сегодня тот, за кем пришли, притащив с собой в большой базарной сумке несколько килограммов чёрной угольной темноты и жгучего на ощупь холода? Раскрыв с пронзительным и искрящимся треском молнию, они высыпали содержимое прямо на обеденный стол, за которым ещё недавно собиралась большая дружная семья, запачкав белоснежную скатерть ...

Иногда события, происходящие с нами, кажутся простыми и понятными, словно лежащие в картонной коробке двадцать деревянных кубиков – пять по горизонтали и четыре по вертикали. Можно при желании развернуть, но всё равно, как ни крути, получается двадцать. Надпись на коробке – «Азбука», нанесённая ещё в советские времена, осунулась и стала менее заметной, словно старушка, отдавшая свою красоту беспощадному и жестокому времени. Яркие краски испарились в воздухе, и на плёнке воспоминаний осталось только чёрно-белое кино. Даже звук куда-то пропал, размашисто размазывая тишину по светлому экрану в кинотеатре ...

Уцепившись крошечными ручонками за невидимые нити, тянущиеся с самых небес, полчища снежинок медленно спускались по ним, как по канатам, вниз, на землю. У каждого пушистого кристаллика за спиной висел рюкзачок, в котором он нёс душу некогда умершего человека. Так случилось, что именно сегодня свыше поступило указание на мгновение соединить несоединяемое и закрыть глаза на существование незыблемых границ между двумя мирами. Дозорные, наряженные в ангелов и демонов, демонстративно отвернулись от снежных диверсантов, преодолевающих контрольную полосу. А белые мошки ëжились и цепенели от самой мысли, что сзади находятся сгустки неизведанной энергии, впитавшие в себя переживания и эмоции множества поколений людей, живших веками на планете Земля ...

Стеклянные двери в вагоне метро со строгой надписью «Не прислоняться», рассорившись в очередной раз на станции, шумно разбежались в разные стороны. Если бы они могли бить посуду – били бы, если бы они могли обзываться друг на друга – обзывались. Но ни того, ни другого друзья, выкрашенные снизу в жёлтый цвет и двигающиеся исключительно на полозьях, делать не умели. Они были скованы рамками и правилами, подчиняясь исключительно машинисту, управляющему составом ...

Смысл жизни сидел на отутюженной дождём и ветром, ласково нагретой солнечными лучами площадке, расположенной на самой вершине отвесной скалы. В задумчивости всматриваясь вдаль и не испытывая ни малейшего страха перед высотой, он, свесив ноги вниз, болтая ими, разгонял воздушное прозрачное месиво подпирающей скалу пустоты ...

Что ещё надо людям? Мне, тебе, вот тому парню, спешащему на работу? Той женщине, накрывающей семье на стол? Влюблённой парочке, которая сидит на скамейке в парке и держит друг друга за руки? В небе проносится самолёт, гудя и сверкая крыльями. Он уносит пассажиров далеко-далеко, за много километров от места посадки. Скоростной поезд «Москва–Новороссийск» несётся на всех парах на юг России, везя отдыхающих на море. ...

Я гулял по набережной, стараясь не спешить – медленно передвигая ногами и сократив до минимально возможного количество плиток, которое заглатывал мой шаг. Рядом, не отставая ни на сантиметр, плелась мысль, привязавшаяся ещё возле почты и с тех пор ни за что не желающая меня покидать. Она была похожа на пушистого кота, тёмно-серая шерсть которого отливала голубизной. Волосинки налезали на все части кошачьего тела в таком изобилии, что хотелось проверить, есть ли под ними вообще животное ...

Сдвинув на просторной солнечной кухне вместе две рыжие табуретки, Витька Феоктистов завершил подготовку к межпланетному полёту на Марс. Пацанчику было всего пять лет от роду, и этот факт абсолютно не являлся помехой, чтобы управлять деревянным кораблём в качестве командира и одновременно единственного пилота судна. Чёрная молчаливая бездна космоса нисколечко не пугала новоявленного космонавта, а даже, наоборот, манила и очаровывала Витьку, не создавая преград для его неуёмной фантазии ...

Сегодня сны, словно морские волны, накатывали на моё ничем не прикрытое сознание. Они пенились, поднимая со дна детские страхи, обрывки воспоминаний и затонувшие глубоко внутренние чувства. Смешивая их в адский коктейль, грёзы выстраивались в кинематографический ряд, прокручивая пленку на уже неновом кинопроекторе, с некоторыми сломанными деталями ...

Ветер и Холод соревновались между собой, кто больше понизит градус настроения доброй части населения одного из южных приморских городков. Плотно зажатый между Кавказским хребтом и Чёрным морем, он был похож на испуганного кролика, который искал защиты от всемогущих сил разгулявшейся природы ...