Ночь

Ах! умолчу ль о мамушке моей, О прелести таинственных ночей, Когда в чепце, в старинном одеянье, Она, духов молитвой уклоня, С усердием перекрестит меня
Мой друг, замри, не пей мгновенья, Оставь другим спешить в ночи В столицу вечного забвенья, Во свет божественной свечи.
Не оценили, не зажгли свечи, В душе оставили руины, Лишь только показав в глухой ночи Знакомые до боли спины.
Но иногда в ночи глубокой, Закрыв глаза и зубы сжав, Брожу я в правде одиноко, Сам, наконец, собою став.
Надевший маску по себе не плачет. Зачем страдать по сущим пустякам? Он «Я» своё от посторонних прячет, И достаёт его лишь по ночам.
Ночь. Темно. Ухожу. Ухожу навсегда. Чуток мыслей сложу В чемодан и – айда!
Отражающая поверхность не остановилась на достигнутом, а заиграла всеми цветами радуги, будто бы незаметно подмигивая мне в ночи. Фамильярное поведение Зазеркалья обескураживало. Оно словно говорило – «Ты не бойся, дальше будет ещё интереснее».